8 вымышленных книг в книгах
Рассказы об историях; рассказчики рассказывают истории о рассказчиках. Это похоже на то, что автор напоминает вам, когда вы читаете, насколько необычно все это; в каком странном и мистическом заговоре мы все участвуем – читатели и писатели вместе.
Бен Винтерс, автор книги «Золотое государство», рекомендует книги, в которых есть книги.
«Мизери» Стивен Кинг
Есть романы, в которых авторы представлены как персонажи, так что понимание работы этого автора является ключом к пониманию персонажа или движению сюжета. Стивен Кинг использовал в качестве автора – главных героев. Но в нищете привязанность супер-фаната к любовным романам писателя сворачивается в насильственную одержимость.
«Красные часы» Лени Зумы
Другой тип писателя-героя появляется в блестящих и поразительных «Красных часах» Лени Зумы, едва ли спекулятивной предостерегающей сказке о репродуктивной свободе в Америке. Одним из многих разочарований для героини-учителя средней школы, Ро, является ее неспособность завершить биографию полярного исследователя, который сам был расстроен ограничениями, наложенными на нее в свое время.
«Тлен, Укбар, Орбис Терциус» Хорхе Луис Борхес Размытая, неоднозначная теневая область между основной книгой и скрытой в ней книгой — это особая сила, которую может предоставить основная книга. Например, рассказ Борхеса «Тлён, Укбар, Орбис Терциус», в котором сам автор (или персонаж с тем же именем и с той же жизнью, что и Борхес) обнаруживает, казалось бы, неправильно напечатанный том энциклопедии, который включает в себя запись о ранее неслыханной стране, что заставляет его глубоко погрузиться в литературу об этой (правда? ложь?) стране.
«Человек в высоком замке» Филип Дик
Хоторн Абендсен является не реальным человеком, а персонажем (что-то вроде главного героя) в легендарном научно-фантастическом романе «Человек в высоком замке» Филипа Дика. Это альтернативная история, в которой державы Оси выиграли Вторую Мировую войну; персонажи, в конечном итоге, ищут Абендсена, автора «В траве сидел кузнечик».
«Мидлмарч» Джордж Элиот
Метафизические интеллектуальные игры не обязательно являются целью книг в книгах, конечно; они могут существовать и существуют в более натуралистической форме, как знак интересов или амбиций персонажа или, в знаменитом случае Мидлмарха, его глубоких недостатков. В этом потрясающем шедевре Джорджа Элиота (урожденная Мэри Энн Эванс) Доротея совершает ошибку, выходя замуж за скучного преподобного Кейсобона, который среди своих многочисленных недостатков одержим ключом ко всем мифологиям, эпическим философским трактатом, который он продолжает не писать.
«Интуитивист» Колсона Уайтхеда и «Искусство Филдинга» Чеда Харбаха
Иногда авторы создают книгу в книге как источник авторитета или информации, к которой их персонажи обращаются за руководством. Лила Мэй Уотсон, в «Интуитивисте» Колсона Уайтхела, является поклонницей известного текста о мистическом искусстве ремонта лифтов. Генри Скримшендер, в «Искусстве Филдинга» Чеда Харбаха, предан бейсбольным историям, которые называются «Искусство Филдинга».
«Рукопись Годвульфа» Роберта Паркера
Иногда авторы создают книгу в книге как источник авторитета или информации, к которой их персонажи обращаются за руководством. Лила Мэй Уотсон, в «Интуитивисте» Колсона Уайтхела, является поклонницей известного текста о мистическом искусстве ремонта лифтов. Генри Скримшендер, в «Искусстве Филдинга» Чеда Харбаха, предан бейсбольным историям, которые называются «Искусство Филдинга».
Бен Винтерс, автор книги «Золотое государство», рекомендует книги, в которых есть книги.
«Золотое государство» — альтернативно-вселенский вариант Калифорнии, где разворачивается действие моего нового романа. Сохранение и поддержание объективной реальности в нем является первостепенной целью гражданской жизни и правоохранительных органов.
Это значит, что лгать незаконно.
Поэтому, когда герой романа, Ласло Ратесич, обнаруживает роман – толстый юридический триллер под названием «Заключенный», спрятанный в квартире подозреваемого – он точно не знает, что это такое, но он знает, что это контрабанда. В конце концов, что такое роман, как не большая долгая ложь? Но герой романа читает «Заключенного». Он тронут им. И эта встреча с силой истории является поворотным моментом в моей истории, истории «Золотого государства», и я скажу вам конфиденциально, что это была моя любимая часть из всего написанного.
Я всегда находил что-то волшебное книги в книге.
«Мизери» Стивен Кинг
Есть романы, в которых авторы представлены как персонажи, так что понимание работы этого автора является ключом к пониманию персонажа или движению сюжета. Стивен Кинг использовал в качестве автора – главных героев. Но в нищете привязанность супер-фаната к любовным романам писателя сворачивается в насильственную одержимость.
«Красные часы» Лени Зумы
Другой тип писателя-героя появляется в блестящих и поразительных «Красных часах» Лени Зумы, едва ли спекулятивной предостерегающей сказке о репродуктивной свободе в Америке. Одним из многих разочарований для героини-учителя средней школы, Ро, является ее неспособность завершить биографию полярного исследователя, который сам был расстроен ограничениями, наложенными на нее в свое время.
«Тлен, Укбар, Орбис Терциус» Хорхе Луис Борхес Размытая, неоднозначная теневая область между основной книгой и скрытой в ней книгой — это особая сила, которую может предоставить основная книга. Например, рассказ Борхеса «Тлён, Укбар, Орбис Терциус», в котором сам автор (или персонаж с тем же именем и с той же жизнью, что и Борхес) обнаруживает, казалось бы, неправильно напечатанный том энциклопедии, который включает в себя запись о ранее неслыханной стране, что заставляет его глубоко погрузиться в литературу об этой (правда? ложь?) стране.
«Человек в высоком замке» Филип Дик
Хоторн Абендсен является не реальным человеком, а персонажем (что-то вроде главного героя) в легендарном научно-фантастическом романе «Человек в высоком замке» Филипа Дика. Это альтернативная история, в которой державы Оси выиграли Вторую Мировую войну; персонажи, в конечном итоге, ищут Абендсена, автора «В траве сидел кузнечик».
«Мидлмарч» Джордж Элиот
Метафизические интеллектуальные игры не обязательно являются целью книг в книгах, конечно; они могут существовать и существуют в более натуралистической форме, как знак интересов или амбиций персонажа или, в знаменитом случае Мидлмарха, его глубоких недостатков. В этом потрясающем шедевре Джорджа Элиота (урожденная Мэри Энн Эванс) Доротея совершает ошибку, выходя замуж за скучного преподобного Кейсобона, который среди своих многочисленных недостатков одержим ключом ко всем мифологиям, эпическим философским трактатом, который он продолжает не писать.
«Интуитивист» Колсона Уайтхеда и «Искусство Филдинга» Чеда Харбаха
Иногда авторы создают книгу в книге как источник авторитета или информации, к которой их персонажи обращаются за руководством. Лила Мэй Уотсон, в «Интуитивисте» Колсона Уайтхела, является поклонницей известного текста о мистическом искусстве ремонта лифтов. Генри Скримшендер, в «Искусстве Филдинга» Чеда Харбаха, предан бейсбольным историям, которые называются «Искусство Филдинга».
«Рукопись Годвульфа» Роберта Паркера
Иногда авторы создают книгу в книге как источник авторитета или информации, к которой их персонажи обращаются за руководством. Лила Мэй Уотсон, в «Интуитивисте» Колсона Уайтхела, является поклонницей известного текста о мистическом искусстве ремонта лифтов. Генри Скримшендер, в «Искусстве Филдинга» Чеда Харбаха, предан бейсбольным историям, которые называются «Искусство Филдинга».
Источник: bookmix
